Сирия, дорога на Ракку — битва со смертниками | Syria, the road to Raqqa – battle with suicide

Здесь, в Сирии, я видел практически все способы ведения войны боевиками ИГИЛ, Нусры. В принципе, их тактика характера для подразделений, не имеющих собственной промышленности, вынужденной воевать чужой техникой и оружием. Так же боевики в Сирии воюют при подавляющем преимуществе сирийцев в артиллерии и авиации. Плюс постоянный прессинг российских ВКС, нанесение ударов с воздуха, разведка практически в реальном времени.

Это означает невозможность ведения войны методами обычной регулярной армии. Притом боевики имеют централизованную доставку топлива, боеприпасов, медикаментов, полевых госпиталей, вывоз раненых на лечение. В освобожденных сирийцами городах я не раз видел полевые госпиталя, в которых мало того, что имелся склад медикаментов, так еще и были холодильники с донорской кровью, операционные комнаты. Чаще всего их разворачивали на базе захваченных больниц.

Конечно, такие госпиталя и больницы заранее известны и по идее должны становится объектами бомбометаний. Но ведь такой госпиталь стоит посреди города, в городе остались мирные жители. Кто-то не может уехать, кому-то некуда бежать. Где гарантия, что рядом с оперируемым боевиком прямо сейчас не принимают роды у мирной женщины? Или врач не осматривает ребёнка? Наверное, поэтому я ни разу не видел разбомбленный госпиталь.

Несмотря на превосходство в артиллерии и авиации у сирийцев, боевики нашли «прекрасный» способ воздействовать на наступающую сирийскую армию. Это смертники. При первом взгляде может это может показаться диким и неразумным. Однако надо внимательнее рассмотреть реалии местной войны.

Даже в условиях войны жизнь продолжается. Далеко не все хотят или могут куда-то бежать. Многие выбирают жизнь в родных местах. Значит, людям надо как-то зарабатывать на жизнь, ездить в город, привозить товары первой необходимости. Значительная часть Сирии живет сельским хозяйством. Это с одной стороны, постоянная реализация урожая (а его здесь собирают три раза в год), с другой постоянный привоз из города удобрений, семян.

Возят все на маленьких грузовиках или пикапах. Конечно, все основные трассы изрезаны сетью блок-постов и смертник просто не доедет до крупного города. Однако чем ближе к фронту, тем больше возникает неразберихи. Особенно, с учетом постоянных атак боевиков, прощупывания обороны.

Сегодня здесь тихо. Завтра пошли в атаку боевики, прикрываясь пылевой бурей. Если атака более-менее продолжительная и напористая, то на участок начинают подтягиваться резервы, бронетехника. Фронт оживает. Приезжает большое количество грузовиков с личным составом. В Сирии дефицит военных грузовиков для перевозки солдат. Часто подразделение перекидывают в кузовах корейских Хюндаев, которые у нас используют под платформы для эвакуаторов.

Всё начальство перемещается на неприметных японских пикапах. Практически вся Сирия в расцветке песчано-бежевых цветов, поэтому часто пикапы замазываются песчаной грязью для маскировки.

Получается, идёт наступление или отражается атака боевиков — подтягиваются резервы, приезжают новые подразделения, занимают установленные участки. Снуют пикапы, грузовики. Каждый занят своим делом. Вот грузовик поехал вглубь пустыни на контрольную точку, через какое-то время в его сторону устремился пикап начальства – проверить бойцов, через час-два вернулся.

Вечером нужно еще раз проехать посты, проверить готовность, наличие провизии и воды. Утром к постам опять едут пикапы, грузовики. Везут патроны, продовольствие, едут корректировщики для выявление движения боевиков и дальнейшей передачи целей артиллерии и авиации.

Через какое-то время пикапы и грузовики возвращаются на трассу. Наблюдательные посты и передовые позиции вынесены на несколько километров, а то и десятков километров в пустыню. С трассы их не видно. С трассы видно, как из-за горизонта поднимаются клубы пыли из песка, перед ними видна точка — едет автомобиль. В ста случаях из одного едет командир с позиции. Или машина снабжения.

С наблюдательного поста запрашивают ответственное подразделение — от них или нет? Может быть и от соседей. Ответственный офицер подтверждает. Или не подтверждает. Тогда запрашивают соседнее. Это время. В машине скорее всего свои. Вокруг десятки таких машин. Если подтверждения ни от кого нет, дают пару очередей. Если свои, то остановятся, начнут звонить на позиции, ругаться.

Смертники обычно ускоряются. Для таких шальных очередей у них место водителя со всех сторон зашито металлические экранами 10-20 миллиметров толщиной. Такими же экранами защищены колёса. От прямого попадания не спасёт, конечно, но от рикошета вполне. А дальше лотерея. С какого расстояния обратили внимание на неприметный пикап, стали звонить начальству уточнять или решили, что едет очередной командир. Ведь едет смертник по тем же грунтовым дорогам, что и все.

Иногда вообще не замечают неприметный пикап – ведь до него по этой же самой дороге сотни раз за день проезжают свои. Иногда замечают поздно. Иногда стреляют по своим. В пикапе у смертника с десяток самодельных бочонков – фугасов. Длиной до полуметра, диаметром 30-40 сантиметров. Внутри детонаторы. Они изготовляются централизовано, часть закладывается вдоль дорог, большей частью идёт смертникам. Сдетонировать может и от попадания пули, может и от кнопки в руках смертника. Иногда в машине несколько человек. На случай, если одного снимут пулемётным огнём.

Время для атаки боевики выбирают грамотно. Когда армия только заняла населенный пункт и стоит общая эйфория от победы и неразбериха, какое где подразделение. Или вечером, когда бойцы занимают позиции, готовятся к ночи, командиры объезжают подразделения. В общем, грамотно используют смертников боевики и это действительно эффективное и страшное оружие, которое производит сильный моральный эффект на бойцов.

Я за эту командировку несколько раз видел атаки смертников. Действительно, когда вокруг тебя движение прифронтовой жизни, когда постоянно едут пикапы командования, машины снабжения, абсолютно не обращаешь внимания на неприметный грузовик, подбирающийся к трассе со стороны пустыни. За час до, буквально десять минут назад, здесь проехало с десяток машин, это одиннадцатая.

Один раз мимо меня на трассу выехал неприметный пикап Мазда Б-2000, в кузове какие-то мужики в форме. Сработала мысль – раз едут, значит надо. Пикап выехал на трассу, покатился в сторону сирийского штаба. Надо ли говорить, что боевики знали, что именно там стоит штаб? Вдруг ураганная стрельба. Спасло то, что смертник промахнулся поворотом, запутался в отсыпанных бульдозером песчаных перекатах и выкатился мимо, развернулся, выехал уже правильно. Этим привлек внимание и его ликвидировали.

Роман Сапоньков